Наглость не порок. К юбилею «Криминального чтива» | IiNews

Как первый независимый фильм, собравший более 200 миллионов в прокате, «Криминальное чтиво» произвело настоящий фурор и для того времени стало прямым уколом адреналина в сердце Голливуда. Картина возродила карьеру Джона Траволты, сделала звездами Сэмюэла Л. Джексона и Уму Турман, а продюсеров Боба и Харви Вайнштейнов превратила в настоящих воротил киноиндустрии. Ну а еще это великое произведение, которому сегодня исполняется 25 лет, во всей красе и таланте явило миру такого замечательного парня, как Квентин Тарантино. Как однажды забросивший школу бывший работник видеопроката изменил облик современного кино? И как удалось фильму «Криминальное чтиво» ворваться на всемирный кинонебосвод подобно ярчайшей прекрасной комете?..

Если опустить очевидные вещи, что это кино с интереснейшим сюжетом, потрясающими диалогами и умопомрачительным черным юмором, то можно сказать, что «Криминальное чтиво» фактически изменило отношение зрителей к инди-кинематографу, который до появления Тарантино был представлен кучкой снобствующих высокодуховных выпускников киношкол, пытающихся поделиться со зрителем своим элитарным восприятием действительности сквозь призму собственного неповторимого и богатого внутреннего мира. На выходы же зачастую получались куски напыщенного унылого нечто с претензией на искусство.

Квентин доказал, что снимать можно задорно, остроумно и весело, и это совсем не значит, что зрители получат очередной блокбастер. Ключевой же момент для творцов был в том, что необязательно обладать бюджетом в сотню миллионов, чтобы создать шедевр. Главное быть талантливым, наглым и потрясающе уверенным в себе сукиным сыном. Тогда и люди потянутся, и звезды сойдутся в правильном порядке.

Снятый за 8,5 миллионов (задействованные суперстары фактически работали за еду) фильм заработал больше двухсот, что сделало его самым кассовым независимым кино в то время. Один из продюсеров, Дэнни ДеВито, пообщавшись перед началом съемок с искрометным режиссером, заявил, что никогда прежде не встречал человека, говорящего больше и быстрее Мартина Скорсезе, и что он согласен дать денег под любой проект начинающего таланта. Кстати, когда Квентин еще только искал средства на съемки, один из потенциальных спонсоров был готов заложить свой собственный дом, если ему будет позволено руководить процессом. Режиссер сказал, что свой сценарий он намерен реализовывать без чьей-либо помощи, и это не обсуждается.

Сценарий 30-летний Тарантино писал сам (что бы там не говорил Роджер Эвери — где он сейчас, кстати?) в дюжине школьных тетрадей. Они были исписаны вдоль и поперек ужасным почерком, и знакомая машинистка, взявшая их перепечатать и подредактировать, назвала их записками сумасшедшего. Патологически неграмотный Тарантино собственноручно начертал на обложке конечного варианта фразу «финальная правка», намекая кинобоссам, что больше ничего не собирается в нем менять.

Впоследствии критики отмечали, что текст написан настолько убедительным, фанатским, народным, если угодно, штилем, что хочется ткнуть в него носом тех запрограмированных зомби-авторов, которые на курсах киноискусства трудолюбиво зубрят формулы изготовления хитовых фильмов. Многие режиссеры потом думали, что тоже могут написать дерзкий, вызывающе жестокий текст с большим количеством крови и матерщины, создав еще одно «Криминальное чтиво». Но второго такого как не было, так и нет.

Ах да, Тарантино ведь тоже последователь, но все-таки гениальный. Харви Кейтель при первом знакомстве за обедом у себя дома спросил долговязого парня: «А как ты, собственно пришел к идее фильма о бандитах? Ты рос в криминальном районе?». — «Нет». — «Может кто-то из твоих близких был связан с крутыми парнями?». — «Нет». — «Но как, черт возьми, ты все это придумал?!». «Я смотрел много фильмов», — ответил жующий Квентин. И если присмотреться, под всей этой рваной и непричесанной структурой обнаружится строгое, даже классическое соблюдение основ повествования и создания персонажей, и оттого все выглядит так доходчиво и эффектно. Хотя на первый взгляд представленная зрителю изящная картинка кажется простецкой и ненавязчивой.

Некоторые называли режиссера «кинематографическим клептоманом» за то, что он использовал образы, персонажей и разнообразные коллизии из огромного количества пластов поп-культуры. Но даже если вам не хочется строить из себя знатока, рассуждая о художественной ценности «Криминального чтива» и его месте в истории кино, у вас все равно есть прекрасная возможность весело провести время за попытками отгадать те фильмы, телешоу и артистов, откуда по мелочи натаскал в свою нору этот запасливый хомячок.

Отдельно стоит сказать про диалоги. Поскольку Тарантино не был связан требованиями студии снимать криминальный фильм по законам жанра, с перманентным экшеном и кровищей, он мог себе позволить показать зрителям бандитов, которые говорят. И как говорят! Их диалоги по сей день способны вызвать взрывы гомерического хохота, их учили наизусть и потом многие режиссеры старались в своих фильмах показать что-то подобное. Такой вид кино, основанный на рассуждениях героев, раскрывающих их мировоззрение и характер, вдохновил впоследствии очень многих. Да, без бесед героев «Криминального чтива» у нас могло бы не быть ни «Большого куша», ни «Святых из Бундока», ни культовой картины «Карты, деньги, два ствола».

Персонажи в «Криминальном чтиве» очень правдоподобные и выпуклые, они имеют свой собственный кодекс поведения, но едва ли его можно назвать справедливостью. Справедливость бандитской жизни настолько изуродована, что Джулсу и Винсенту кажется, будто выбрасывать человека из окна за массаж ног жены — нехорошо, в то время как они рассуждают об этом по дороге на собственное кровавое задание. Тарантино хочет, чтобы мы замечали каждое слово, которое произносят его персонажи, потому что все эти слова имеют значение.