АйЯй Новости АйЯй Новости Интересные новости со всего мира
Вот и еще один год, словно по щелчку пальцев Таноса, растворился в своей принадлежности к настоящему, переместившись на архивную полку. Не сказать, что 2018-й сильно наследил в прихожей приятных киноманских воспоминаний, но некоторые отпечатки заслуживают увековечивания в глине. Наградные магниты, фестивальные хиты, бокс-офисные бомбы, безоговорочные крауд-плизеры и резонансные фильмы-занозы — мы постарались раздать всем сестрам по серьгам, составив гармоничную и сбалансированную итоговую сборную. Насколько удалось в этом преуспеть — судить вам, уважаемые читатели. Итак, лучшие картины 2018 года, на торжественное построение становись!
«Приключения Паддингтона 2» (Пол Кинг)
Мэрилин Монро говорила: «Опоздать — значит, убедиться, что тебя ждут». Пунктуальный и хорошо воспитанный медведь Паддингтон не по своей воле прибыл в российский прокат позже изначально намеченного срока и в полной мере убедился, что публика его ждала. Редкий сиквел, на голову превосходящий достойный оригинал, «Приключения Паддингтона 2» преподают увлекательный и ценный урок доброты, честности, преданности и правды. В процессе закрепления межэкранной дружбы с мохнатым перуанским эмигрантом зрительскому сердцу придется сжаться не один раз, поскольку градус драматизма его приключений во второй части идет резко вверх. И пусть разум нашептывает, что, по канонам классической семейной комедии, с главным героем ничего не должно случиться, чувственная категория застилает этот голос. Как и в первом фильме, Паддингтону подобрали статусного противника — Николь Кидман в этом качестве сменил Хью Грант, в режиме искрометного капустника с налетом самоиронии воплотивший некогда популярного актера, который ставит свою тягу к перевоплощениям на криминальные рельсы.
«Три билборда на границе Эббинга, Миссури» (Мартин МакДона)
Как известно, месть — это блюдо, которое нужно подавать холодным. Но есть ли у него срок годности? Мартин МакДона, словно заправский «Ревизорро», въедливо инспектирует содержание и соседство мотивов и намерений главной героини ленты, которая благодаря жесткой и бескомпромиссной игре Фрэнсис МакДорманд оказывается еще и главным мужиком в кадре, попутно заглядывая и внутрь других противоречивых персонажей. В «Трех билбордах» во весь рост проявилась такая особенность драматургии МакДоны, как отсутствие экспозиционных действующих лиц: если герой появился на экране, то он обязательно, пусть на самом минимальном уровне, но повлияет на основную сюжетную линию. Хотя название картины весьма заковыристо и, казалось бы, сразу отсекает значительную часть международной аудитории, «Три билборда» как раз-таки расширяет универсальностью и злободневностью сюжета традиционный «пассажиропоток» Мартина МакДоны, выводя его из тесного закутка под названием «Режиссер для интеллектуалов».
«Тебя никогда здесь не было» (Линн Рэмси)
Линн Рэмси — режиссер, высказывающийся редко, но метко. Так же метко, как заглавный герой ее прошлой работы «Что-то не так с Кевином». Вот и тягучий, медитативный, полный недосказанностей и многоуровневых флешбэков триллер «Тебя никогда здесь не было» — не что иное, как попадание в центр мишени. Российские дистрибьюторы поспешили наклеить на ленту ярлык «"Таксист" XXI века», но мы призываем не пускаться в напрашивающееся сравнение, дабы искусственно не загонять себя в рамки восприятия. Ведь «Тебя никогда здесь не было» заслуживает быть оцененным как самостоятельное и самодостаточное произведение искусства, без тени чужого культового статуса, но с очевидным заделом на будущий собственный. И еще, чуть не забыли кое-что азбучное: Хоакин Феникс — один из величайших актеров современности.
«Тихое место» (Джон Красински)
В исследованном вдоль и поперек и преимущественно утопающем в банальностях хоррор-жанре периодически все же случаются всходы оригинальности. В 2018-м на этом поприще неожиданно отличился Джон Красински, который и по актерскому долгу на территорию фильмов ужасов никогда не заглядывал, не говоря уже о режиссуре. Возможно, именно свежий, незамыленный взгляд помог развить простенькую, но интригующую идею шума как неминуемой смерти до жуткого и напряженного полного метра, во время просмотра которого сам невольно боишься издать лишний шорох. Монстры с характеристиками, близкими к марвеловскому Сорвиголове, появляются в «Тихом месте» строго дозировано, оставляя простор для фантазии. А каждая реплика героев или любой иной звук — что шаг по минному полю — заставляет вжиматься в кресло и надеяться, что на сей раз все обойдется. Затравка для сиквела в концовке и многократно отбитый бюджет недвусмысленно дают понять, что высекание золота из молчания одним фильмом не ограничится.
«Остров собак» (Уэс Андерсон)
Второй визит Уэса Андерсона в мир анимации зафиксировал сохранение ручного подхода на контрасте со сменой настроенческого окраса. Кукольный мир и его население по-прежнему поражают очарованием и безукоризненной детализацией, но послевкусие «Остров собак» оставляет отнюдь не марципановое, а горьковатое, заставляя по-новому взглянуть на привычный ход некоторых вещей. Главная же прелесть мультфильма заключается в широте возможных интерпретаций. Каждый находит и разбирает идеи, заложенные в нем, в меру своей наблюдательности и прозорливости. Если слегка поскрести смысловую поверхность, то перед зрителем предстанет пронзительная история о дружбе мальчика и его любимого пса. Снимаем следующий слой и вот мы уже видим тревожную картину нашего экологического будущего. Хотите копнуть еще глубже? Тогда получайте аллегорию на борьбу с неугодными власти, зачастую не представляющими опасности политическим оппонентам. В общем, эстетическое раздолье для глаз и ценная пища для ума.
«Лето» (Кирилл Серебренников)
Пока Кирилл Серебренников дожидается оттепели в своей судьбе, «Лето» проделало путь от основного конкурса Каннского кинофестиваля до Топ-10 лучших фильмов года по версии авторитетного французского журнала «Les Cahiers du Cinema». Среди отечественной кинопродукции равных этой картине тоже не нашлось. «Лето» — вовсе не байопик Виктора Цоя или Майка Науменко, как может показаться в первом приближении, а портрет эпохи: наблюдательный, точный и очень остроумный. Это фильм про то, что если среда отвергает тебя, направляя секатор вместо лейки, найди группу единомышленников и создай свою экосистему. Для Цоя, Науменко и других гордых ростков контркультуры такой экосистемой были рок-клубы, квартирники и посиделки на пляже. До появления песни “Перемен!” оставалось еще несколько лет, но сердца и глаза требовали чего-то нового и свежего уже тогда, и этот нарастающий протест молодости буквально стучится через экран.
«Талли» (Джейсон Райтман)
Пору беременности и последующего материнства в кинематографе зачастую демонстрируют сквозь розовые очки да еще и с ограниченным углом обзора, не захватывающим физиологические изменения и эмоциональные срывы. Джейсон Райтман, воссоединив успешный тандем со сценаристкой Диабло Коуди, пускает в ход исключительно прозрачные линзы и при этом обходится без нравоучительных диоптрий. Шарлиз Терон вновь приносит в жертву свою идеальную фигуру, чтобы предстать в качестве наглядного пособия, этакой белки в колесе с бесконечным крутящим механизмом. Для многих зрителей мужского пола станет настоящим откровением, что остановить такой мчащий к пропасти экспресс можно всего-то несколькими минутами внимания или вопросом «Чем я могу тебе помочь?». Так что «Талли» — зрелище хоть и непростое, но на редкость значимое, отрезвляющее и по-своему психотерапевтическое.
«Между рядами» (Томас Штубер)
Несколько лет назад взошедшая поросль одаренных российских режиссеров получила определение «новые тихие». Именно новым тихим или новым нормальным можно охарактеризовать их немецкого коллегу Томаса Штубера, который на выгодном контрасте с более броскими и витиеватыми Кристианом Петцольдом и Филипом Гренингом сразил (пусть и без итогового выхлопа в виде значимых наград) Берлинский кинофестиваль. Его спокойная, размеренная и безмерно обаятельная драма «Между рядами» наводит лупу на двух незаметных покупательскому глазу муравьишек-тружеников супермаркета, проникшихся взаимной симпатией. Постановщик очень заботливо и трогательно выстраивает электризующиеся отношения между своими героями, чей внешний вид далек от обложечного. Впрочем, до уровня умиротворенности клипа “Closer” группы Travis, действие которого также происходит в магазине, «Между рядами» не доходит. Более того, ближе к финалу лента начнет выкидывать такие коленца, что вы рады будете обмануться своим изначальным ожиданиям от просмотра.
«Черный клановец» (Спайк Ли)
Несмотря на открытую неприязнь большей части американской творческой элиты к Дональду Трампу, нельзя не признать, что его появление в Белом доме послужило толчком для нескольких локальных Ренессансов. В числе тех, кто сбросил ороговевшую старую кожу, засверкав блестящей новой, оказался и Спайк Ли. Режиссер наконец-то сумел найти подходящую форму для сублимации своего активистского пыла, выдав актуальный, едкий и провокационный манифест. Если в некоторых прошлых фильмах (например, «Чираке») голос Ли звучал поверх происходящего в кадре, отвлекая и сбивая с толку, то в «Черном клановце» он органично задает и поддерживает ритм, при этом не выходя на первый план. И главное, что кинематографист теперь вновь кусается, а не плюется.
«Ничего хорошего в отеле “Эль Рояль”» (Дрю Годдард)
Многим из нас в детстве по особым поводам дарили затейливые коробки конфет с маленькими дверцами, за каждой из которых, помимо заветной сладости, прятался какой-то небольшой сюрприз. Вынесенный в название ленты Дрю Годдарда отель «Эль Рояль» имеет схожую архитектуру с той лишь разницей, что за любой дверью может ждать наставленное дуло. Запустив с разных сторон лабиринта полдюжины первоклассных актеров, в том числе изголодавшихся до многогранных образов Криса Хемсворта и Дакоту Джонсон, создатель фильма выдает каждому по клубку Ариадны, а еще один приберегает для зрителя. И с первыми же шагами вы берете ложный след и становитесь объектом ловкой манипуляции. Отношение к каждому из персонажей «Эль Рояля» успевает измениться диаметрально, причем не один раз, коррелируя с речью героя Хемсворта, самозваного проповедника, о навязанных представлениях о добре и зле. Предсказать, что случится в следующую секунду этого герметичного детективного триллера и куда вас занесут сюжетные перипетии, практически невозможно, тем любопытнее будет процесс определения координат своего местонахождения на финальной сцене.
«Экстаз» (Гаспар Ноэ)
Когда один из главных раздражителей сообщества кинокритиков Гаспар Ноэ написал на постере своей новой работы: «Вы презирали “Один против всех”, ненавидели “Необратимость”, питали отвращение к “Входу в пустоту”, проклинали “Любовь”. Теперь попробуйте “Экстаз”», — это виделось жестом в духе подвыпившего Новосельцева из «Служебного романа», который восклицал: «Вам не нравится, как я читаю стихи, как я танцую, как я пою, потому что вы сухарь!». Ноэ, очевидно, уже был готов расширить список оплеух, но внезапно удостоился более приветливого знака внимания — ободрительного похлопывания. Так чем же «Экстаз» отличен от предыдущих творческих извержений французского постановщика? Прежде всего, Гаспар Ноэ ушел от принципа «шок ради шока». Жутких и некомфортных моментов в «Экстазе» предостаточно, но все они вплетены в общую канву формального сюжета и призваны выстроить бойкую кардиограмму зрительского восприятия. Выстраивание нарратива вокруг танцев, почти все из которых были импровизационными, тоже оказалось верным ходом, поскольку такая экспрессивная форма высказывания прекрасно подходит натуре режиссера. При всей пестроте и шумности «Экстаз» таит в себе мощный философский подтекст и несет важный антинаркотический посыл — ураганным трипом героев и укачивающей манерой съемки Ноэ как бы спрашивает: «И что, игра действительно стоит свеч? То-то же».
«Дикая жизнь» (Пол Дано)
Замечательный и преступно недооцененный актер Пол Дано, перейдя по другую сторону камеры, взял да и снял без раскачки большую американскую драму с выдающимися работами Кэри Маллиган, Джейка Джилленхола и юного Эда Оксенбульда, по типажу напоминающего самого Дано. Выхватывая фокусом камеры среднестатистическую семью, постановщик в самом начале повествования фиксирует небольшую трещину в ее основании — потерю работы отцом. На первый взгляд кажется, что дефект легко заделать, но постепенно он увеличивается в размерах, разрушая несущую стену семейства. Супруги начинают бросаться в крайности (каждый в свои), а единственным, кто сохраняет рассудительность и имеет адекватный план действий, оказывается их сын-тинейджер. Найдя символичную работу в фотостудии, Джо пытается свести родителей хотя бы в кадре, что ближе к финалу приводит к одной из самых пронзительных и многозначительных сцен во всем кинематографе в 2018 году. Well done, Paul Dano!
«Магазинные воришки» (Хирокадзу Корээда)
Еще один фильм-доказательство того, что топовые фестивали подустали от революций и очередных переизобретений киноязыка, все больше поворачиваясь в сторону простых, на первый взгляд невзрачных, но очень человечных историй. Скромная драма японского корифея Хирокадзу Корээды покорила сердца Каннского жюри, завоевав «Золотую пальмовую ветвь» и обойдя новые творения Нури Бильге Джейлана, Маттео Гарроне, Павла Павликовского, Джафара Панахи и Жан-Люка Годара. Словно заключенный в кандалы Жан Вальжан в начальной сцене «Отверженных», лента вопрошает: насколько незыблемы должны быть общепринятые границы морали и этики, когда речь заходит о выживании? А далее «Магазинные воришки», не дожидаясь зачина диалога с аудиторией, берутся самостоятельно отвечать на этот вопрос действиями, а не словом, оставляя место для оценки в режиме постфактум. Только будьте готовы, что при фиксировании своего взгляда на происходящее вам потребуется не только карандаш, но и ластик — в какой-то момент на гладкой поверхности начнут появляться ощутимые волны.
«Братья Систерс» (Жак Одиар)
Когда иностранный постановщик заступает на территорию сугубо эндемичного жанра, он неминуемо привносит в него что-то свое. Француз Жак Одиар приступил к невиданной трансформации вестерна уже на стадии придумывания названия, которое, правда, при локализации несколько потеряло свою каламбурность. Более глубинные изменения затронули подход к драматургии и самоидентификации жанра. Присущие ему в базовых настройках гипертрофированный мачизм и ставку на экшен сменили теплота, ироничность и даже трогательность. И хотя мрачных и жестоких сцен в картине тоже хватает, с первого плана все равно ни на секунду не сходят именно отношения между братьями: не наигравшимся в войнушку задирой Чарли и более спокойным и рассудительным Элаем, который в любой другой ситуации рад был бы открыть торговую лавку, но из-за повышенной привязанности не может перестать приглядывать за своим младшим.
«Дом, который построил Джек» (Ларс фон Триер)
Начиная где-то с «Антихриста» стало понятно, что оценивать работы Ларса фон Триера в плоскости обычных фильмов явно недостаточно. Вот и свежее творение главного возмутителя спокойствия в европейском кинематографе — это самый что ни на есть арт-объект, причем грандиозного размаха. Кому, как не фон Триеру, могла прийти в голову идея демонстрации убийства как акта искусства, который нужно довести до абсолюта? Но идея эта не является базисной в фильме, а лишь служит мостиком к центральной метафоре. Каждый человек в течение жизни делами и поступками выстраивает свой дом. И от заложенных туда материалов зависит не только крепость и устойчивость конструкции, но и уровень, на котором будут принимать объект, — на небесах или в преисподней. В «Доме, который построил Джек» Ларсу фон Триеру стало окончательно все равно, что о нем подумают акулы пера и мальки клавиатуры, поэтому кинематографист не стесняется даже цитировать сам себя. А еще он очень ловко выставляет сцены-ловушки для зрителей-моралистов — если замерить статистику уходов из зала, то большая часть наверняка придется на эпизод с утенком, который резко перевел все изощренные убийства людей в область периферического зрения, а потом его отключил.
Итак, папка под названием «2018» на жестком диске синефильского мозга укомплектована под завязку. Самое время заводить новую, а через год снова собраться здесь и проверить ее содержание.